На десятки километров вокруг не было ничего, кроме раскаленного песка. Дерево росло в пустыне, в самом центре Нигерии, став настоящей загадкой для ученых. Рассказываем историю самого одинокого дерева мира
В переводе с языка народа, населяющего нигерийский район Тарка, слово «тенере» означает «обособленная зона». Так и есть. Основные дороги огибают этот суровый край площадью 1300 км², где нет ничего, кроме песка и ветра. Единственная трасса, что проходит в регионе, ведет из города Агадес в другой — Бильму.
Тут и росло дерево, завидев которое проезжающие кричали: «Тафагаг!» И хотя на местном диалекте это означает «акация», в бескрайнем море песка слово имело тот же смысл, что и «Вижу землю!» где-нибудь в Тихом океане.
Десятилетиями Тенере был настоящим маяком для проходящих караванов. Местные почитали его. А ученые в 1930 году решили исследовать. И выяснили, что корню трехметровой акации уже около 300 лет, ствол же мог меняться до трех раз. Но как оно вообще могло вырасти здесь и чем живет? Туареги давно ответили на этот вопрос — благодаря богу грома и молнии Адобу, что превратил в дерево одного непокорного, но стойкого юношу.
Ученые нашли другое объяснение, а заодно и «вещдоки», оставленные древними предками, — наконечники стрел и каменные топоры. И да, останки многочисленной фауны: слонов, жирафов, бегемотов и антилоп. Все они бродили в этих местах порядка 600 000 лет назад. Потому что тогда жизнь в Тарке била ключом — прямо из-под земли: здесь было озеро, вокруг которого благоденствовала буйная растительность.
К ее последнему «прощай» и относится одинокая акация. Климат менялся, а пустыня наступала. Растительность вымерла, люди и животные ушли. Перед натиском песка устоял только Тенере, подобно тому самому юноше из легенды. Никакой романтики тут нет: просто дерево сумело дотянуться до грунтовых вод, залегающих на глубине 33−36 м — тех самых, что когда-то питали древнее озеро.
Когда это выяснилось, рядом с деревом вырыли два колодца: теперь путники могли не только укрыться в благословенной тени, но и вдоволь напиться холодной воды. Но французский этнограф и исследователь Африки Анри Лот проезжал мимо дерева неоднократно и, в очередной раз увидев его в 1959 году, написал, что оно пришло в довольно плачевное состояние — часть его была сломана. Почему — сказать трудно. Одни говорили, что в него случайно врезался военный грузовик, который, остановившись здесь, сдавал задним ходом, другие — что оно стало жертвой урагана.
Тем не менее акация жила и давала тень. По жестокой иронии ее участь окончательно решил грузовик, врезавшийся в дерево в 1973 году и окончательно его доломавший. За рулем сидел некий ливиец, который, вероятно, был пьян.
Остатки Тенере увезли в Национальный музей Нигерии в городе Ниамей, построив для них даже отдельный павильон. А на том месте, где росла жизнестойкая акация, установили металлический памятник в виде сухого ствола.
Тенере и в самом деле была уникальным: отдельно стоящие деревья в пустыне — нонсенс. Считалось даже, что вокруг акации не встречалось ни одного другого дерева в радиусе 400 км. Позже выяснилось, что это не так — в 150 км от него находится оазис под названием Тимиа, где есть и водоемы, и растительность.
И все же аналоги погибшей акации, что росли бы в одиночку в столь безжизненной местности, неизвестны (речь не идет о просто отдельно растущих видах). Разве что Шаджарат-аль-Хаят, что в переводе с местных языков означает «древо жизни». К счастью, оно живет и здравствует до сих пор и произрастает в песках Бахрейна, в 2 км от горы Джебель-Дукан. Это не акация — дерево относится к так называемым прозописовым. Зато оно еще старше Тенере — ему около 400 лет. Оно также питается грунтовыми водами
