Севастопольский клуб зимнего плавания "Морж СССР"

Как-то из окна машины заметил по пути из Балаклавы в Севастополь бегуна. Там же его встретил и через день, и через два. А чуть позже заприметил его на пляже Хрустальном, где он делал зарядку, стоял на руках, размашисто плыл вдоль берега. На дворе стоял январь. И даже снежок лежал на пляжном бетоне. Вот там, на Хрусталке, и удалось познакомиться.

Родился  Лев Семенов 8 января 1931г в селе Писцово Комсомольского  район Ивановской области в семье военнослужащего. Отец в то время учился в Ленинграде в учебном заведении, которое готовило специалистов службы безопасности. Он  никогда не рассказывал о своей учебе и службе. Вместе со званием лейтенанта получил направление в  Новосибирск. Позже отца перевели в Кемеровскую область на золотые прииски. Район глухой, тайга, Алтай, горы, реки. В этом краю прошло детство Лёвы.  Поселок был небольшой, но имел две школы. Одна была начальная — до седьмого класса, другая — десятилетка. Учеба выпала на военные годы, но Лев успел окончить семилетку. После войны отца снова переводят и направляют в Ивановскую область. Там паренек устроился на вагонно-ремонтный завод учеником токаря. Было не до школы. Через два года новый перевод. Но в этот раз предлагают  выбор: Кавказ или Крым. Отец выбрал Кавказ. Между  Сочи и Гаграми есть местечко Холодная речка. Это красивый горный край. Там находилась дача Сталина. Отец, уже в звании капитана, неоднократно встречался с Иосифом Виссарионовичем. Служба такая.

Лев Семенов вспоминает учебу в школе: «В семье у нас было трое детей. Я — старший и младшие сестра и брат. На новом месте жительства я, будучи переростком, опять поступил в школу. Перед окончанием десятого класса  в апреле месяце призывают на службу. А выпускные экзамены в мае месяце. Школу окончить опять не получилось. Для прохождения службы призывников отправили на сборный пункт в Тбилиси. Когда там стали отбирать ребят, кого в танкисты, кого в артиллеристы, кого в летчики, то я и другие ребята с побережья били себя в грудь и говорили, что мы только в моряки пойдем. Было это в  1951 году. За призывниками  приехали из Баку старые мичманы, которые прошли войну. Раньше служили семь лет и призывались  они, очевидно, еще  в конце войны. Их облик на нас произвел сильное впечатление: здоровые, суровые, в черных бушлатах. Моряки были такие красивые, что сомнений в правильности выбора не осталось».

Призывники прибыли в Баку, прошли курс молодого матроса, и были распределены на тральщики. Прослужил Лев год и задумался: «Что делать? Десять классов я не окончил. Прослужу матросом пять лет,  а как дальше учиться?»  Обратился матрос к начальнику штаба дивизиона тральщиков с просьбой разрешить посещать вечернюю школу. Получил согласие. После службы в вечернее время в части выписывали увольнительную и шел морячек в школу рабочей молодежи. В этом классе, таких как Семенов было четыре человека. Отучившись год, Лев сдал экзамены, получил аттестат зрелости. А тяга к учебе осталась. Как  уговорить начальника штаба, что бы он  отпустил в Ленинград  учиться в институте физической культуры им. П. Ф. Лесгафта. Мечтал Лёва спортсменом стать. А начштаба и говорит: «Что ты туда в даль поедешь? Вот у нас на окраине города свое училище есть, и выбор специальностей в нем большой». Семенова такой компромисс устроил. Матроса удивляла стремительность событий: «Выписали мне увольнительную. Пришел в Каспийское Высшее Военно-морское училище имени Кирова и говорю: «Хочу у вас учиться».  А у меня в приемной комиссии спрашивают: «А где твои вещи? Давай немедленно открепляйся на службе, бери свои пожитки и приходи. Мы тебя принимаем и  на довольствие ставим». Собрал я в вещь-мешок то, что полагалось матросу: бескозырку, рубашку, тельняшку. И прибыл на новое место дислокации. Так в 1952г началась моя учеба».

Семенова сразу поставили старшиной роты. В той роте были  и такие моряки, которые  в последствии стали  капитанами первого ранга и адмиралами. Общественная нагрузка старшины оказалась  делом не простым. Каждый день до начала занятий в секретной части под роспись необходимо было получить для  курсантов класса тетради и учебную литературу. В конце занятий сдать. Но не это было сложным, а то, что за двойки однокурсников ругали не только их, но и старшину. А если кто-то в увольнении выпьет,  опоздает или на гаупфахту  попадет, то отвечал за это и Семенов. Приходилось ребят воспитывать, даже увольнения лишать. И так в течение трех лет, пока не сложил Лев с себя эту обязанность. Но никто  в обиде не был. Все восприняли этот шаг как должное.

В 1955 году курсантов отправили в Севастополь на стажировку. Семенов попал на эсминец, который стоял на ремонте в заводе. Командовал им легендарный герой войны Сивенко. В будние дни курсанты изучали корабль и несли внутреннюю службу, а в субботу и в воскресение  ходили в патруль по городу.  Курсант Семенов даром время не терял и познакомился с красавицей-комсомолкой, инструментальщицей артзавода Иннеттой Александровной — девушкой очень строгих правил. Через 11 месяцев закончилась практика, подходила к завершению учеба. Курсанты вернулись в Баку. И вскоре, на выпускном вечере, в торжественной обстановке им вручили кортики и погоны.  Предоставили отпуск в 30 суток, после чего необходимо было прибыть на новое место службы. Семенов выбрал Северный флот, хоть можно было остаться на Каспийском или служить на Черном море. Двадцать дней отпуска провел с родителями. Потом приехал в Севастополь, где его ждала невеста. В ЗАГСе, когда узнали, что через несколько дней у лейтенанта начинается служба на Севере, пошли  навстречу и  тут же расписали молодых.

В 1957 году Семенов, приехав в штаб флота, получил назначение  на миноносец «Смышленый»: «Я прихожу к командиру корабля и  докладываю, что прибыл для дальнейшего прохождения службы. Он вызывает командира боевой части три, знакомит нас и назначает его помощником.  Вскоре  командир  уезжает в Ленинград на учебу.  Меня назначают на  должность командира БЧ-3. Я отвечаю за торпеды, торпедные аппараты, мины, подрывные боезапасы, за все оружие. Во время службы мы выходили в море, выполняли боевые задачи, проводили торпедные  и артиллерийские стрельбы, совершали дальние походы».

На Северном флоте Лев прослужил на 15 кораблях. В 1964 году  надо было  с Балтики на Север перегнать новый корабль. Для этого командир БЧ-5 с моряками был направлен в Калининград.  Эсминец уже  был готов к сдаче.  Оставалось пройти ходовые испытания.  Во время испытаний  корабль заходил в Таллин, в Балтийск, в Ленинград.  После возвращения в Североморск, Семенова назначили на миноносец «Находчивый». Лев Викторович рассказывает: «Служил я с удовольствием. Мне очень нравился Северный флот. Там боевая служба была поставлена на высочайший уровень. Все корабли бригады, четыре-пять единиц, по команде комбрига отдают швартовые, разворачиваются и выходят в Кольский залив. В море отрабатываются боевые задачи: стрельбы, постановка мин, торпедные стрельбы. И так боевая служба день и ночь  идет со вторника до субботы. В субботу заходим в базу, становимся у причала. Для всей команды устраивается баня, проводится большая приборка. В воскресение увольнение, все моряки гуляют. В понедельник политические занятия. Во вторник выходим в море до субботы. И так несколько лет. Когда мы пришли на Черноморский Флот, то выход в море осуществлялся один раз в три месяца или в полгода».

На Севере Семенов  служил на «Смышленом», «Осторожном», «Соколе», на Противолодочном корабле №25,   ПЛК-50,  торпедном катере. Когда Лев начинал служить на  «Находчивом», миноносец не имел современного оружия, на нем не было ракет. Потом было принято решение о его модернизации в Николаеве. В 1964г крейсер «Адмирал Головко», миноносец «Находчивый» и подводная лодка, выйдя из Североморска, северным путем через Средиземное море пришли в  Севастополь.  Передвижение  бригады не осталось без внимания натовских самолетов. Они частенько кружили над группой и делали фотосъемку. Когда ночью проходили Гибралтарский пролив, то с клотика американского корабля посылали сигналы красного цвета «Аз» или «точка — тере». По международным правилам сигнал означал «Кто ты такой?». Но советские моряки не отвечали, опасаясь подвоха со стороны империалистов. Рассвело, опять американцы запрашивают командира. Но в этот раз для приветствия: «Доброе утро, поздравляем вас с заходом в Средиземное море». В Средиземном  море «Находчивый» задержался на месяц. Кораблю была поставлена боевая задача: следить за американским авианосцем и его сопровождением, состоящим из четырех фрегатов.  Лев Викторович говорит: «Было интересно наблюдать за циклами взлетами и посадками самолетов на авианосце. Авиакрыло устанавливалось на старт, шасси закреплялось на «поводке» катапульты, за самолетом поднимался щит, ограничивающий распространение струи двигателя и производился взлет. Мы отслеживали количество самолетов,  поднявшихся в воздух, время полета и их курс.  Шифровали эту информацию и передавали в Москву. Выполнив боевое задание, мы из Средиземного моря  направились  в Севастополь. Когда прошли Босфор, Черное море встретило  нас штормом. И во время вечерней проверки  выяснилось, что потеряли матроса. Вернувшись в то место, где, предположительно,  пропавший мог упасть в море, включили все прожекторы, выстроили  моряков по оба борта корабля и стали искать. Задача усложнялась тем, что шел снег. Через некоторое время поступает команда: «Отбой. Поиск прекращается. Корабль идет в Севастополь». Оказывается, моряк, которого не досчитались, был механиком БЧ-5. Устал на вахте, залез в трубу и уснул. А мы его искали».

В Севастополе «Находчивый» стоял у 14-го причала в Голландии. Через полгода корабль направили в Николаев и поставили в завод им.Коммунаров. В 1966 году  модернизация корабля была закончена. В это время Семенов увлекся моржеванием и в промежутках между службой каждый день  плавал или обливался холодной водой. Из Николаева корабль пришли в Севастополь. Загрузили боезапасы, прошли испытания новой  техники. В это время Израиль напал на Египет. Корабль получает приказ идти в Средиземное море и там с помощью радиолокационных станций фиксировать подъем самолетов противника в воздух. Данные разведки передавали в штабы противовоздушной обороны, которые находились в Каире и в Александрии. Они поднимали в воздух самолеты перехватчики, приводили в состояние боевой готовности  зенитные батареи.  Для пополнения запасов топлива корабли заходили в порт Саид. Позже, в течение месяца стояли в Александрии. В это время штаб с командующим, консулом, военным атташе располагался на  «Находчивом», что обеспечивало им связь. Выполнив боевую задачу, корабль вернулся в Севастополь.

В 1970 году Лев Семенов перешел на службу на крейсер «Адмирал Головко». Он был оснащен восемью ракетами. Как правило, во время боевого задания корабль  сопровождала подводная лодка  с ядерным оружием на борту. При такой поддержке крейсер являлся мощной боевой единицей. Без особого труда крейсер мог уничтожить авианесущее соединение противника. Но и шансов выжить после атаки у него не было. Прослужил Семенов на крейсере до 1979 года. Несколько раз выходил на боевую службу с посещением Югославии, Алжира, Сирии и других стран. Лев Викторович вспоминает: «У берегов Сирии стояла плавбаза. Когда мы на ней  осуществляли мелкий ремонт, нас удивили местные жители. У русских  моряков они  просили значки с изображением Ленина.   Выручили ребята, имевшие комсомольские значки».

В 1979 году капитан второго ранга Семенов  демобилизовался и спустя год устроился работать на вспомогательный флот. Работал на танкере «Ельня» на перевозке топлива, на транспорте «Онда», на буксире номер 30 и на рефрижераторе «Лама». Рефрижератор загружался  скоропортящимися продуктами, выходил в море и обеспечивал  наши корабли, стоявшие в разных частях Средиземного моря, маслом, мясом, консервами, фруктами, овощами. Если встречали подводные лодки, то им, дополнительно отгружали  вино и шоколад. При необходимости заходили в Александрию, в Грецию и закупали овощи и фрукты. Были в море по полгода. Проработал Лев Викторович на рефрижераторе пять лет.

В 1989 году заболела мама. Семенов уволился и поехал к родителям. Похоронил маму.  Вернувшись в Севастополь, устроился работать в охрану в строительное управление ЧФ. Проработал там 20 лет. Уволился в 2014 году в возрасте 83 лет. На работу ходил только пешком — три километра в одну сторону, три в другую.  Ветеран  спорта говорит: «Интерес к бегу и к прогулкам  на длинные дистанции возник у меня в 46 лет, когда я  демобилизовался. Первая дистанция начиналась на проспекте Острякова, заканчивалась на пятом километре Балаклавского шоссе. Она оказалась маленькой.  И я стал бегать вокруг Севастополя через «Шайбу» и Инкерман. Моржом я стал во время службы. Начал плавать в море, когда корабль стоял в Николаеве. Когда мы совершали переход в Североморск, продолжил закаливание забортной водой, по полчаса принимая  душ.  Прибыв в Североморск, а он находится в тридцати километрах от Мурманска, я совершил заплыв в море. Неравнодушные люди (старшие офицеры), которые меня увидели в ледяной воде,  сначала хотели спасать,  потом наказать, потом, узнав, что я — морж, отпустили.

Плавал и бегал Семенов в одиночку. Несколько  лет назад встретил единомышленников и вступил в Севастопольский клуб зимнего плавания «Морж СССР»  . Лев Викторович участвовал в двух международных слетах моржей. Был награжден грамотами и медалями.  Сейчас у Семенова режим дня такой: «Утро  у меня начинается  с зарядки на балконе. Делаю шпагат, стойку на руках,  принимаю душ, завтракаю и бегу на Хрусталку, четыре километра туда, поплавал, и четыре километра обратно. С помощью  шагомера, каждый вечер  проверяю, сколько пройдено за день: 7км, 12км бывает, но не меньше трех. Суммирую. За год получается  1500 км. С 2004 года я прошел 17000 км».

Владимир Илларионов